Соловки.

Идея посетить Соловецкий архипелаг возникла почти сразу же после переезда в Питер, а точнее, после посещения Валаама летом 2014 года. Друзья, знаете ведь, как бывает (уверен, у вас ­– тоже самое): начинаешь интересоваться каким-то вопросом или родом деятельности, и Вселенная сразу же дает тебе разные ссылки на эту тему. Иногда задаю себе вопрос: откуда там, наверху (или внизу? Или, вообще, внутри нас?) эти намерения становятся так быстро известны?! Так вот, одна из паломниц Валаама в очереди на раздачу обеда рассказывала другой паломнице про удивительное место ­– Соловецкий монастырь. Они стояли передо мной, и я внимательно слушал. Через неделю, когда вышел на работу, оказалось, что учащиеся нашего лицея регулярно ездят туда в качестве трудников, и про эти места рассказывала уже руководитель этих миссий от лицея совсем с другой, не паломнической позиции. Примерно в это же время я прочитал у кого-то из классиков (к стыду, забыл у кого следующее: «Кто не был на Соловках, тот не видел (или – не знает?) России». Тогда же, совершенно случайно, я нарвался на передачу про Соловки на Discovery и узнал, что там нет и не было крупных хищников. И именно в то же время я читал «Архипелаг..» Солженицына, где это благословенное (или, наоборот, проклятое, а скорее всего – все вместе, как аверс и реверс) место описано уже совсем с другой, страшной, черной стороны.

От Питера до Кеми (помните, помните – «Я, я, Кемска волость» из «Ивана Васильевича…»?!!) мы ехали через Петрозаводск (тоже город, в котором стоит побывать, но про него в другой раз, может быть). Кемь – это омут, в котором можно узреть одновременно СССР (не перестраивающиеся с того времени здания и сооружения типа конкорса и путепровода), Россию девяностых (спортивные костюмы abibas и цветные резиновые сапоги) и современность (евроремонт и диодные лампы в апартаментах). Праздно шатающихся с утра алкашей обоего пола – великое множество. Машину я оставил на пристани на платной стоянке. Первой достопримечательностью, на которую указал случайный попутчик оказалось место на Кемском побережье, мимо которого шел теплоход. Там снимался фильм «Остров» Павла Лунгина с Пером Мамоновым в главной роли. Все осталось таким, как в кино: кочегарка на каменном островке, деревянный пирс, ведущий к ней с берега… Все узнаваемо.

Квартиру на Соловках мы снимали, заранее не зная, где конкретно она будет. Оказалось, что в практически музейном месте – дому без малого двести лет –  бывшей гостинице для паломников (что было до советской власти), бывшем женском бараке (на заре СЛОНа), бывшем здании для интеллигентных осужденных женщин (начиная примерно с 1930 г.). Их там вместе всех собирали, чтобы охране и разным высшим чинам лагеря удобнее и безопаснее в смысле здоровья было отдыхать после трудов в относительно чистых женских объятьях. Такой контраст, такое издевательство над реальностью с оттенком черного юмора (паломники и фактически рабский публичный дом) на Соловках повсюду. Теперь это – насмерть провонявший очень многолетней кошатиной жилой дом с квартирами, выходящими в коридор, разделяющий каждый из этажей здания по всей длине. Когда я выходил в его сумрак и смрад из квартиры с достаточно неплохим ремонтом и без запаха кошек, мне, каждый раз, как наяву, представлялись две шеренги почему-то босых и полураздетых женщин, построенных у дверей своих камер друг напротив друга на лагерную утреннюю поверку. Сердце начинало бухать, руки – подрагивать. Быстрее – вон, на крыльцо! После сумрака и смрада свет и свежий воздух улицы казались инопланетными субстанциями. К слову сказать, когда находишься где-нибудь, в глубине Соловецких жилых кварталов, запах этот натурально исходит отовсюду, независимо от розы ветров.

Если разделить историю Соловков на большие, отдельные истории, то их, на мой взгляд, получится, как минимум, четыре. Первая ­– уникальность биоэкосистемы. Вторая – история монашества и православия, написанная кровью на этой земле. Третья, самая печальная, конечно же ГУЛАГ. Четвертая – уникальнейшая инженерия водной системы каналов и вообще наследие хозяйствования настоятеля Филиппа. Можно выделить и еще несколько (допустим короткую, но героическую историю строительства и работы школы юнг, когда малолетние пацаны строили среди темноты и холодрыги полярной ночи сооружения, не только не упавшие, но и функционирующие сегодня), но я остановлюсь на четырех вышеназванных.

Зарисовка по пункту один на тему «звери ничего не боятся». Крупных хищников, как я уже отмечал, на Соловках никогда не было и нет сегодня, в том числе поэтому первые монахи, прибывшие на остров, считали эту землю благословенной. Этаким «предбанником» рая. В объяснения, почему, да отчего, вдаваться не стану – они в сети есть. В один из дней мы пешком пошли к переговорному камню (уникальная, к слову сказать, история о дипломатических способностях монахов). Насобирали грибов, иван-чая и встретили на опушке леска лисицу. Признаков бешенства у нее не наблюдалось и, тем не менее, она спокойно, как истинная хозяйка в доме, присматривала за нами и позировала на камеру. Когда мы приблизились метра на три, она неспешно повернулась и потрусила по своим лисиным делам.

            История вторая. Я б ее назвал «духоборческая». В смысле история борьбы за сильный дух. Этой истории более 500 лет. Здесь был сплошной подвиг и победа сильнейших духом людей над самими собою. Это и первое освоение этих северных земель, и огромное и трудоемкое строительство и многочасовые бдения в молитвах и отшельничество… Одно поддержание такого огромного хозяйства, да еще и с большими прибылями требует и знаний, и терпения, и могучих сил. А более всего меня поразило вот что. Соловки в 15 веке были последним оплотом старой веры во время церковного Никонианского раскола. В течение семи! лет монастырская братия сдерживала осаду (отверстия от ядер на монастырских стенах можно наблюдать по сию пору) и только действия предателя-перебежчика (бывают и среди святых людей такие. Он рассказал стрельцам про тайный лаз и открыл его) позволили правительственным войскам взять монастырь. Тут, конечно же, началась вакханалия. Монахов в течение нескольких дней убивали поголовно всеми мыслимыми и немыслимыми способами. В итоге этих убийств в живых осталось 14 человек. Это из более, чем пятиста только монахов, не считая насельников, которым тоже пришлось несладко. Прибрежные снежные поля замерзшего Белого моря были буквально усеяны издалека похожими на семена подсолнечника телами монахов в черных рясах… Что же здесь?! Что это за места, где так рядом благодать и темная половина человеческой натуры?! Или, чем светлее, тем тут же должно быть и темнее?! К слову сказать, во время шведской войны англичане оказались гуманнее, чем соотечественники. Они после переговоров и отказа настоятеля предоставить им провизию, просто покинули остров. Чему и свидетельствует «Переговорный камень» на фото ниже.

Третья история самая печальная. И это сказано мягче мягкого. Словно насмешкой провидения явился тот факт, что первый концентрационный лагерь для лиц, несогласных с политикой молодого Советского государства власть имущие деятели (по каким-то сведениям, сам Ленин) приняли решение открыть на этой земле, призванной очищать дух. Чистилище вышло похлеще Дантова ада. В великих муках этот первый лагерь породил целую систему ГУЛАГов. Только вот вместо чертей у сковородок, на которых жарили граждан, стояли такие же граждане. Тут опять сплошное удивление, правда уже замешанное на ужасе. Удивительно то, как могли первые зэки (экскурсовод уверяла, что впервые сокращение з/к можно отследить именно по документам СЛОНа – Соловецкого лагеря особого назначения), которых привезли на барже в том, в чем арестовывали, не замерзнуть поголовно и обустроить самим себе бараки. Удивительно то, что все начальники лагеря, даже самые извращенные садисты, прожили впоследствии долгую жизнь на привилегированной пенсии в отличных жилищных условиях. На Котельнической набережной, в высотке, к примеру. Какие муки совести?! Удивительно то, как обычный человек-не спортсмен мог под страхом мученической смерти больше суток усидеть на пятисантиметровой по толщине жерди, не касаясь ногами пола. Удивительно то, что лагерные начальники поставили дело унижения, растаптывания личности человека на такой высоконаучный уровень, что ездили по всей стране распространять передовой опыт организации таких нечеловеческих, инопланетных мест обитания. Удивительна инспекция Максима Горького, который не увидел ужасных условий содержания людей. Удивительно то, что один из двух существующих в Европе действующих храмов-маяков стал самым страшным местом внутри лагеря – мужским карцером на Секирной горе (фото ниже)

Лично мне очень нравится история четвертая – инженерная. Филипп был игуменом, настоятелем Соловков около 7 лет (всего пробыв там около 16), сделав из монастыря промышленный и культурный центр Северо-Западного поморья. После того его толи пригласил, толи заставил патриаршествовать сам Иван IV Грозный. Все мы знаем, чем это закончилось. За этот, относительно небольшой срок, монахам под руководством Филиппа удалось построить и запустить столько объектов инфраструктуры, что глаза лезут на лоб. Это и заводы (в том числе, кирпичный), это и разделение скитов по признакам производства («рыбный», «молочный», «ягодный» скит…), это и развитие сельского хозяйства до степени не только полного самообеспечения, но и торговли… Строительство крепости основной усадьбы… Но самое грандиозное – это система водообеспечения острова – система каналов. Все каналы имеют каменные русла и работают уже чуть менее 500 лет. Для того, чтобы обеспечить водой основную усадьбу, воды, проходящие по острову, благодаря уникально спроектированным и построенным дамбам, фактически повернули вспять. Строительство дамб и перепускных плотин позволило опутать каналами (больше 200 км., какие-то миллиарды тонн грунта) весь остров и соединить скиты и производства в единую транспортную систему. Есть мнение, что первый сухой док для ремонта больших кораблей построили при Петре 1 в Кронштадте. Сие – неправда. Огромный сухой док (его и сейчас можно запустить) построили за почти 200 лет до того Соловецкие монахи под руководством Филиппа. Норвеги за год выстраивалась в очередь на ремонт своих судов туда, чем изрядно пополняли казну монастыря… Рассказывать взахлеб и удивляться можно бесконечно. Гениальный инженер, экономист, мощнейший духовный православный сподвижник и пастырь – патриарх Филипп, оставил немеркнущий след в истории, увидеть который своими глазами и потрогать руками мы можем и сейчас! Вечная память и слава ему!!! На фото ­­– один из каналов.

            На Соловках не хватит и недели и даже двух, чтобы все осмотреть и помимо этого в местных, правда не совсем дешевых кафе, подается действительно классно приготовленная разная рыба. Такой трески я не ел нигде! Мы, к сожалению, не побывали ни на Анзере, ни на Муксулме, ни на водной экскурсии, где запросто можно проплыть рядом с огромным горбатым китом… И еще. Вот что поведал один молодой и очень смелый экскурсовод около памятника погибшим в ГУЛАГе чеченцам. Кстати, в том парке памяти и стоит задуматься, почему, нет памятника русским. Полякам – есть. Еще примерно пятнадцати нациям. А русским – нет. Так вот, про слова экскурсовода. Не цитата, но примерно так. «История СЛОНа – огромная ложка дегтя в нашей современной, бравурной интерпретации истории Советского государства. Боюсь, прикроют нас». Видимо, имел ввиду музей. Спешите, друзья!!!